На шабашке

            В июле 1986го во время летнего отпуска я поехал на шабашку, строить коровник в селе Молоково Краснохолмского района Тверской (тогда Калининской) области. Предложил это Слава Васин, зав. лаб. электронной микроскопии Федоровского центра микрохирургии глаза, прекрасный биолог-микроскопист и отец большого семейства. У нас с Наташей тоже было двое детей, с деньгами не очень, и предложение Славы пришлось кстати. Кирпичи я класть уже умел, хотя и непрофессионально, поэтому купил книжку Каменные работы, а также кельму (она же мастерок, если не вдаваться в нюансы). В бригаде оказались интересные люди, в том числе преподаватель физики из ВСХИЗО (Всесоюзного сельхоз института  заочного обучения) Виктор, профессиональный плотник Валентин - самый старший из нас, и молодой хулиган из Балашихи, кажется Володя, которого разыскивала милиция за драку, и шабашка показалась ему хорошим укрытием на время "пока все утихнет". Первой истиной, которую изрек мудрый Валентин, было то, что  множественное число от слова плотники - это не плОтники, а плотникА. Он и дальше много чего изрекал,

            Поселили нас в избе с русской печкой и крытым двором, предназначенным наверно для коров и свиней, судя по остаткам сена. Там же хранились дрова. Хозяйку дома мы не видели, с ней общался только бригадир. На деликатный вопрос, а где тут туалет, он сказал, что дом старый, давно уже не жилой, и надо бегать в огород, что за домом. - А если дождь?  - Ну тогда можно на дворе, под крышей, а потом прикопать. В общем, как у кошек. Был у этого крытого двора интересный длинный балкон шириной около метра на высоте примерно полтора метра от земли, его называли Поветь. На него выходила из дома отдельная дверь с короткой лестницей. Назначение этого балкона мы толком не поняли (говорили, что вроде бы с него кормили кур), и ночью выходили на него по малой нужде.

            Работа поначалу пошла неплохо, каждый старался показать на что он способен, был объявлен сухой закон и назначен один день для празднования общего дня рождения.

Начали с разборки бревенчатых стен полуразвалившегося коровника. Подгнившие бревна отвозили куда-то на ГАЗ-51, кабина которого представляла собой синтез будуара и фотогаллереи западных красавиц. Не был там забыт конечно и покровитель всех шоферов И.В.Сталин. Водитель Сережа, лет тридцати, одетый по всем канонам сельского интеллигента, хозяин образцового дома с резными наличниками, был прекрасным водителем, но, по нашему общему мнению, дрянным мужиком. Во время погрузки-разгрузки он стоял в стороне и следил только за тем, чтобы мы, безрукая и бестолковая городская интеллигенция, не поцарапали блистающую свежей краской кабину его авто. На освободившейся от гнилых бревен земле разметили будущие траншеи под фундамент, и мы начали их копать на глубину примерно полметра. Естественно, на уровне земли ширина траншеи была равна толщине будущих стен, два кирпича, а потом она начинала сужаться примерно до длины одного кирпича. Это было естественно, поскольку всем было ясно, что бетон для заливки фундамента надо экономить. Это было ясно всем, кроме меня. Мне-то было ясно, что траншея должна иметь прямоугольный, а не трапецевидный профиль. В обеденный перерыв бригадир строго объяснил мне, что здесь не военный объект, а коровник, и что военпредов тут нет.

            Ну нет так нет, сказал бы сразу. Я начал дальше копать по трапеции. Дня за два все выкопали, пора заливать бетоном. Арматура не была предусмотрена, а бетоном назывался цементный раствор с битым кирпичом. А где брать битый кирпич в нужном количестве? Тут нам в помощь дали местного глухонемого подростка с лошадью и телегой. Парень был просто золото! Он прекрасно управлял своей кобылой, знал все свалки строительных отходов в радиусе нескольких км, помогал нам грузить кирпичный бой на телегу. С цементом было хуже. Никто не предложил нам цемент в мешках, и мы сами насыпали его в мешки лопатами и грузили на машину, соорудив себе маски из маек и полотенец. Правила ТБ на шабашников не распространяются. Раствор мешали лопатами в корытах и обрезанных железных бочках и выливали в траншею, заполненную обломками кирпича.

 

                                Просеиваем песок для раствора 

            Сделали паузу в 1 день для схватывания бетона и использовали его под общий день рождения. Выпили умеренно, и картежники уселись за преферанс, а мы с Виктором решили сходить в лес, благо  до него было меньше километра. Идем огородом, плетня со стороны леса нет, видим -  у леса лошадь бесхозная гуляет. Виктор говорит, - Давай покатаемся! - А ты умеешь? - Умею, говорит, в деревне вырос. Подходим ближе, Виктор начинает цокать языком, и призывно размахивать руками, лошадь поднимает голову, и сначала медленно, а потом все быстрее идет в нашу сторону. Когда до нее остается метров 200, нам становится видно, что это не лошадь, а лось! Машем руками уже по другому, но нет, идет к нам. Поворачиваем к дому и бежим! Лось за нами, но дойдя до огородов в недоумении останавливается. Уфф... Кажется пора приводить голову в порядок. Идем купаться на речку Могоча, до нее полкилометра тропинкой через овсяное поле. У реки туча комаров, и купаться будем по отработанной схеме: быстро раздеться и в воду по шею. Поплавать, выскочить, намылиться, и можно голым в пене походить по пляжу, - комар мыло не любит. Потом снова поплавать, и уже спокойно, избавившись от запаха пота, вытереться и одеться. По пути домой можно встретить на тропинке зайца.

            Перед началом кладки стен к нам на стройку приехало местное строительное начальство. Давайте-ка, говорят, посмотрим, что вы тут за фундамент залили. Знаем мы вас, шабашников. Копните где-нибудь. Наш бригадир говорит, пожалуйста, где угодно. Ну вот... хотя бы тут. И копает там, где я траншею рыл. Начальство приятно удивлено. Надо же, полный профиль! Ну хорошо, продолжайте в том же духе. И уезжают. Мы с трудом дождались их отъезда и стали дружно ржать. А я стал героем дня.

 

                                        Сегодня я каменщик 

            Были и другие эпизоды. Наш мудрый плотник Валентин увидел рядом с бывшим коровником огромную кучу сухого навоза и воткнул туда несколько луковиц. Там, говорит, такая питательная среда, что лук за неделю даст стрелки, и мы по дороге в столовую будем их рвать и добавлять витамины к обеду. На следующий день кто-то крикнул: У Валентина лук взошел! Это стало дежурной шуткой, ее уже ждали.

                                  

                            Справа - наш мудрый Валентин 

            А вот с обедом появилась проблема. Кроме нас в Молоково работала бригада студентов строительного института из Твери (тогда еще Калинина). У нас с ними была общая столовая, и повар был из их числа. Так вот, этот повар по какому-то поводу вдруг запил, и готовить еду стала его помощница. Девушка приятная во всех отношениях, но вот нормально готовить она умела только яичницу и омлет, а супы и котлеты у нее не получались. Наш самый молодой член бригады, хулиган Володя из Балашихи, с согласия бригадира стал ей помогать. Нельзя сказать, что еда стала сильно вкуснее, но наши порции увеличились раза в полтора. Мы поспешили похвалить Володю, но скоро поняли, что ошиблись: взаимная симпатия этой молодой пары  усилилась настолько, что мы фактически потеряли Володю как строителя. Он приходил ночевать в нашу хату так поздно, что его невозможно было утром разбудить. Просыпался ближе к обеду и шел честно помогать готовить. После обеда появлялся на стройке, но  поручить ему можно было только мешать раствор и что-то переносить с места на место.

 

Кладем стены. Слева в тельняшке -
наш полусонный кормилец Володя 

            Худо-бедно, стены коровника мы поставили, но тут отпуска у большей части членов бригады закончились, и делать крышу остались человека 4-5 . Те, кому пришлось уехать раньше, заработали примерно вдвое меньше, чем было обещано, но были рады и этому. Последняя ложка дегтя досталась лично мне.

            Кто-то предложил сэкономить время и поехать из Красного Холма в Калинин, откуда шла электричка в Москву,  не  автобусом, а самолетом типа У-2, Кукурузником, а сэкономленное время провести в бане вместе с остающимися делать крышу. Баня была совсем не лишней, вернуться домой чистым было бы неплохо, да и полетать на кукурузнике было любопытно. Я поддержал эту затею, и за любопытство был жестоко наказан. Поскользнувшись на ступеньках в парилке, упал и больно ушиб тыльную сторону левой кисти. Потом, в Москве, оказалось, что это была трещина лучезапястной кости. Кайф был сломан, какая уж тут парилка и самолет. Быстро помылся и, извинившись перед ребятами, пошел на автобус.

            Уже в автобусе рука разболелась, пришлось вытащить из рюкзака шерстяной свитер и замотать ее. Не помогло. Потом сказали, что был нужен холод. Съел все болеутоляющие таблетки, что нашлись в моей походной аптечке, но и они помогли мало. В электричке от ноющей боли мутилось в голове. Хорошо еще, что калининские электрички идут довольно быстро. Вот так и закончилась моя единственная попытка подработать не по основной специальности. Тот еще оказался строитель.